Хлебникова Варвара Борисовна

В сообщении речь идет о том, какую роль сыграли военно-политические мифы в становлении и развитии черногорской государственности в XIX – начале ХХ в. Интерес к политической мифологии в гуманитарных и общественных науках вырос во второй половине ХХ в. Ученые обратили внимание на то, как быстро срастались мифы с современными политическими идеологиями и как успешно использовались в общественной жизни для достижения политических целей. Эту популярность мифов объясняли тем, что они воздействуют не только на сознание, но и на подсознание электората, отсылая к древним архетипам, лежащим в основе разных культур. В этом и кроется сила современной политической мифологии. Она неуязвима для рациональных аргументов, зачастую взывает к историческим чувствам, а не к разуму. История знает немало примеров, когда уходящие корнями в глубокое прошлое мифы приносили политикам солидные дивиденды в настоящем. В XIX – начале ХХ в. такую активную «эксплуатацию» военно-политических мифов можно было наблюдать в Черногорском княжестве. Миф о непобедимости черногорских воинов стал стимулом к непримиримой борьбе с Османской империей. Героический эпос, созданный народом за несколько веков, на протяжении которых продолжалась эта борьба, обосновывал необходимость построить свое национальное государство. Когда же оно было создано, мифы помогли укрепить авторитет правителя, дали ему возможность держать страну в состоянии строгой дисциплины и безусловного подчинения монарху. Черногорские военно-исторические мифы также помогали укреплять авторитет княжества на международной арене. Руководители Российской империи были полны решимости использовать уникальные боевые качества черногорцев для достижения собственных целей на Балканах и потому не пожалели средств на модернизацию вооруженных сил Черногории. Правда, результат модернизации оказался гораздо скромнее, чем размеры русских дотаций.

В российской славистике XIX–ХХ вв. важное место занимало Черногорское княжество. Борьба с Османской империей за независимость наложила глубокий след на историю и художественное наследие черногорцев. Небольшой народ, входивший в феодальную эпоху в состав Сербской державы, в Новое время вел бесконечные войны против завоевателей, считавших запад Балканского полуострова владением турецкого султана. Ведя эти войны, черногорские племена были обречены на бедность, голод, социальную и культурную отсталость. Черногория не имела возможности в течение долгого времени поддерживать активные связи с другими европейскими странами, оставалась в стороне от научно-технических достижений и от прогресса в гуманитарной сфере. Продолжавшаяся несколько веков культурная изоляция черногорцев способствовала сохранению в их среде традиционного племенного уклада, мифологического сознания, устного народного творчества. Однако такое архаическое состояние общества не означало, что страна не развивалась. Идеалы Просвещения почти не были знакомы черногорцам, но в их среде сформировалась собственная шкала ценностей, в которой нашли отражение такие важные понятия, как свобода, честь, доблесть, верность воинскому долгу и т.п. Для черногорцев они имели свой собственный смысл, существенно отличавшийся от того, что было принято понимать под этими словами в других европейских странах. Механизм передачи этих ценностей тоже отличался от тех способов, которые давно вошли в европейскую жизнь. Черногорские юноши и девушки росли под звук черногорских гуслей и монотонное пение исполнителей народных песен, впитывая воинственный дух этих песен, жестокие подробности боев и восхищаясь героями, имена которых передавались из уст в уста от поколения к поколению.

В статье рассматривается вопрос об участии государственных органов и общественных организаций России в деле подбора среди черногорской молодежи кандидатов на получение образования в нашей стране в средних и высших учебных заведениях. Эта работа проводилась весьма активно. Российское руководство было заинтересовано в том, чтобы создать в славянских землях Балканского полуострова слой специалистов, связанных с Россией духовными узами, знающих и любящих русскую культуру. Сегодня такую политику называют «мягкой силой», а в XIX — начале ХХ в. это было проявлением прагматизма и стратегического расчета во внешней политике империи. Дело в том, что Черногория, получившая после Берлинского конгресса 1878 г. международное признание, стала привилегированным партнером и клиентом России. Ее монарх Никола Петрович сумел убедить русское правительство, что в случае военных осложнений на Балканах черногорцы смогут оказать России помощь в боевых действиях. В последней трети XIX — начале ХХ в. российское самодержавие выплачивало черногорским властям солидные дотации на модернизацию государственного аппарата и вооруженных сил. Пособия постоянно увеличивались и складывались в огромные суммы. Однако правитель Черногории оказался строптивым подопечным, склонным забывать об оказанной поддержке и игнорировать политические рекомендации русского царя и его окружения. В начале ХХ в. отношения двух стран были натянутыми, а поведение Николы Петровича зачастую казалось непредсказуемым. Он легко нарушал собственные обещания, время от времени демонстрировал готовность сменить русское покровительство на дружбу Западной Европы. Выход из этого тупика многие русские дипломаты и обще- ственные деятели видели в том, чтобы подготовить для Черногории как можно больше образованных специалистов, которые вольются политическую элиту княжества и станут более надежными союзниками, чем корыстолюбивое старшее поколение. Тем более что в Черногории, недавно перешедшей от племенного уклада к государственной жизни, не было ни полной средней школы в европейском понимании, ни высших учебных заведений. Расчеты российского руководства оправдались только отчасти, тем не менее, в маленькой балканской стране действительно жили и работали выпускники русских учебных заведений, искренне признательных и преданных России.